Лесной суд за совершенное зайцем преступление – поедание урожая морковки,
способного обеспечить весь лес морковкой на ближайшую пятилетку, – приговорил
зайца к смертной казни через съедение стаей волков.
Непосредственно перед исполнением приговора судья – старый сыч – спросил
сочувственно:
– Может, у тебя, заяц, есть последнее желание?
Заяц покосился на облизывающуюся стаю волков и ответил:
– Да, конечно, есть. Я могу пообедать перед смертью?
– Разумеется! Что будешь кушать?
– Дайте мне, пожалуйста, килограмм дыни, литр молока, а на десерт – килограмм
пургена!
Лесной суд за совершенное зайцем преступление – поедание урожая морковки,
способного обеспечить весь лес морковкой на ближайшую пятилетку, – приговорил
зайца к смертной казни через съедение стаей волков.
Непосредственно перед исполнением приговора судья – старый сыч – спросил
сочувственно:
– Может, у тебя, заяц, есть последнее желание?
Заяц покосился на облизывающуюся стаю волков и ответил:
– Да, конечно, есть. Я могу пообедать перед смертью?
– Разумеется! Что будешь кушать?
– Дайте мне, пожалуйста, килограмм дыни, литр молока, а на десерт – килограмм
пургена!
На приеме у психиатра:
– Доктор! Почему все говорят, что у меня мания величия?
– А вы, собственно, кто?
– Я гений. Просто гений.
– Достаточно, можете не продолжать. У вас нет мании величия. Мы, гении, этим не
страдаем.
Старого заслуженного алкоголика пробило пофилософствовать. Поймал он как-то
проходившего мимо наркомана и говорит ему:
– Слышь, кореш. Hу что у вас, у наркоты, за жизнь такая. Hюхнули, пыхнули,
заснули. То ли дело мы, алконавты, – нажрались, подрались, отрубились.